Каталог выставки произведений Ричарда Нэйпиера
Графика
1—10 Р. Нэйпиор. Никс Олимпика Париж, «Эдисьон Опта», 1975 Оригиналы иллюстраций Бумага, фломастер, летратон 35X84
11
Р. Нэйпиор. Экс Мова. 1980 Оригинал иллюстраций, образующий при фальцовке с параллельными сгибами на 123 части изобразительный ряд книги Бумага, фломастер, летратон 42X3690
12
Р. Нэйпиер. Т. К. 1979—1981 (Т. К. —Третья книга)
Не издано
Эскиз иллюстраций
Бумага, фломастер, летратон 48,5X345
Фотография
13—52
Обсерватория Джантар-Мантар Джайпур, Индия
XVIII век
Серия выполнена в 1979
53—83
Оперный театр
Сидней, Австралия 1957—1974
Архитектор Й. Утцон Сери Vi выполнена в 1981—1982
84—120
Церковь Саграда Фамилия Барселона, Испания 1884—1926
Архитектор А. Гауди Серия выполнена в 1982
121—147
Здание «Сити корпоройшн» Нью-Йорк, США
1977
Архитекторы X. Стабинз, Э. Рос Серия выполнена в 1981
148—179
Национальный центр искусства и культуры имени Жоржа Помпиду Париж, Франция 1977
Архитекторы Р, Пиано,
Р. Роджерс
Серия выполнена в 1982
180—206
Кижи, Карелия, СССР XVIII—XIX века Серия выполнена в 1982
207—233
Скульптура «Рабочий
и колхозница»
Москва, СССР 1935—1937
Скульптор В. И. Мухина Серия выполнена в 1982
234—259
Дом Мельникова
Москва, СССР
1927-41929
Архитектор К. С. Мельников Серия выполнена в 1982
260—291
Храм Василия Блаженного Москва, СССР 1555—1560
Серия выполнена в 1982
Дизайи
292—293
Проекты ручек
Бумага, карандаш
294—295
Проекты часов
Бумага, карандаш
296
Проект чайника
Бумага, карандаш
297
Проект сахарницы Бумага, карандаш
298—299
Проекты ювелирных украшений Клипсы
Бумага, карандаш
300
Проект светильника Бумага, карандаш
301
Стул
Дерево, черный лак, замша 80X50X53
302
Кресло
Дерево, лак, стекло
80X75X50
303
Стул Дерево, лак 80X43X40
Мода
304—317
Эскизы моделей одежды. 1983
ВСТУПЛЕНИЕ
Представить нашему зрителю творчество Ричарда Нэйпиера—задача не простая. Вероятно, несколько опрометчиво браться за нее искусствоведу. Скорее его творчество следует освещать как некое социокультурное явление, для суждения о котором искусствознание не располагает всеми необходимыми критериями. И вместе с тем по многим своим свойствам оно относится к сфере искусствоведческих интересов. Прежде всего потому, что в определяющем смысле оно представляет собой художественную деятельность широкого диапазона или, что было бы вернее, эстетическое творчество.
На выставке в Москве дарование и интересы Р. Нэйпиера предстают в их калейдоскопической множественности. Он показывает свои книжные иллюстрации, мебель, посуду, костюмы, ювелирные украшения, обширные серии художественных фотографий. Кое-что осталось за пределами выставки; известно, например, что Нэйпиер выступает как автор архитектурных проектов. За всем этим стоит пока еще недолгий, но насыщенный разнообразнейшими сюжетами, как приключенческий фильм, творческий путь автора. На этом пути вольное увлечение дилетанта и фундаментальный профессионализм не раз сплетались в яркие и неожиданные узоры.
Ричард Нэйпиер родился в 1951 году на Гавайских островах. Детство его прошло в США. Затем он жил в разных странах Африки, Латинской Америки, Европы и Азии. С малых лет учился музыке. В Нигерии постигал опыт народных ремесел—резьбы по дереву и батика. В Париже 1Три года занимался в театральном училище, а также прослушал курсы истории искусств, восточной философии и западных цивилизаций. В Испании учился в художественной школе, где ознакомился с искусством авангардизма, в том числе с русским искусством начала XX века. Здесь сложился интерес Нэйпиера к искусству графики и к фотографии. Как художник-график он выступает с иллюстрациями к научной фантастике Как фотограф работает в Таиланде, где участвует в реставрации древних храмов, а также создает циклы фотографий памятников древней и современной архитектуры в различных странах. Он переживает увлечение и археологией—работает на раскопках римских поселений—и таким современным видом искусства, как кинематограф.
В 1976—1979 годах Нэйпиер изучает мировое кино. По его словам, советский кинематограф, особенно фильмы Эйзенштейна, изменили его подход к графике, повлияли на стиль фотографий, обострив представление о логическом развитии визуального образа. И, наконец, он начинает работать в знаменитой парижской фирме Пьера Кардена как модельер одежды, как дизайнер и оформитель, проектирующий мебель, разрабатывающий упаковку, оформляющий витрины, иначе говоря, как . стилист“, создающий свойственный фирме Кардена стиль. Нэйпиер деятельно сотрудничает с ЮНЕСКО, участвуя в организации международных художественных и этнографических выставок. Сколь бы разнообразна ни была деятельность Ричарда Нэйпиера, во всех случаях она обязательно включает в себя сочетание искусства и техники, фантазии и технологии. Таковы берега русла, в котором проявляет себя универсализм его интересов и творчества. В этом направлении развивается искусство многих художников двадцатого века; большая часть из них, так сказать, плывет по течению, повторяя и размножая признанные эталоны, меньшая часть завоевывает себе признание как создатели индивидуального стиля, расцветающего в меру того, какую он получает материально-организационную и моральную опору.
Попытаемся же очертить некоторые свойства творчества Р. Нэйпиера, индивидуальность которого обрела себе почву в модах Кардена. Прежде всего—о смысле дизайнерской (вшироком значении этогоклова) деятельности, каким его понимает автор. По его словам, целью этой .деятельности служит создание стиля, представляющего собой часть культуры и обеспечивающего ее развитие. Таким образом, из обширного спектра теорий и программ дизайна, включающих в себя и самодовлеющее эстетство, и технократическую диктатуру, и многое иное, Нэйпиер выбрал для себя программу культуротворчества. Она связана с осознанием им этических принципов его профессии. Нэйпиер полагает, что любая апелляция к низменным сторонам человека, использованная в художественной деятельности, губительна и для личности художника и для его произведений: духовная чистота—единственное, что позволяет ему Сохранить творческую и человеческую цельность; коммерциализация разрушает индивидуальность художника.
О том, как воплощается кредо художника в его творчестве, и о том, каков создаваемый им стиль надлежит судить уже не с его слов, а по самим произведениям. В их ряду изобразительное искусство представляют иллюстрации к написанным им самим книгам. Скажем прямо, в истории этого вида графики они не образуют заметного события,’ но для понимания стиля Нэйпиера они дают много. Здесь, в рисунках, которые можно делить на кадры, а можно соединяй в бесконечный свиток, техника и человек, твердые и текучие тела, четкий геометризм и туманная расплывчатость образуют единую среду, нечто среднее между органической и неорганической природой. Можно лишь предполагать, что стоит за этим. Желание уловить подвижное единство двух природ, сотворить некую особую субстанцию, обладающую своими стилевыми формами? Во всяком случае, в произведениях Нэйпиера это „нечто“ ведет свое собственное существование, соединяет жизнь и не жизнь, переливающиеся друг в друга движение и статику. Право же, не случайно он иллюстрирует произведения научной фантастики, повествующие об иных мирах и необыкновенных формах жизни: созданный им симбиоз отвечает природе литературного жанра. К этому же „нечто“ приводится и стиль художественно осмысленных материальных иллюлий, созданных Нзйпиером. Так, с одной стороны, отвечающий состоянию человека костюм превращается в некое сооружение, наделенное суверенной жизнью. Элегантная дама несет на себе целое архитектуное произведение, поражающее эффектностью его пластических фор^ словно бы выстроившихся сами по себе и застывших как жесткие обо-ломки. Забавный мягкий балахончик, годный для любого пола, украшает^ Iмелким геометрическим узором, придающим всему костюму технически привкус. С другой стороны, изделия, которым свойственна действительно своя собственная форма, не зависящая от строения человеческого тела, уподобляется живым организмам: таковы, например, дамские сумочки, юволирные украшения, которым придан вид то ли инфузорий, то ли иных элементарных организмов.
Этот стиль одежды и аксессуаров, образующийся в точке соединения столь разных начал, вполне строен и органичен в своей прихотливости и элитарности. Вероятно, он способен удовлетворить даже самые манерные вкусы. Но удовлетворяют ли задачи создания модного стиля и успехи в этой области самого художника? Позволю себе предположить, что нет. Основание тому дают прекрасные фотографии Ричарда Нэйпиера, вызывающие специальный искусствоведческий интерес как опыт восприятия и интерпретации архитектурного образа.
Условимся, однако, сразу: если посетителю выставки не известен сняты» Нэйпиером памятник архитектуры, то его фотографии не помогут представить такой памятник во всей его полноте. В этих фотографиях постройка не воспроизводится целиком, в соотношении с земной средой и с человеком. Но каждая из серий фотографий содержит в себе своего рода программу познания и истолкования произведения архитектуры, отвечающую некоему сценарию и развернутую в последовательном порядке фотокадров. Представьте себе, что артист читает вам извлечении! из многопланового романа и соединенные в одну композицию, скажем, картины природы или тему одного из героев и т. п. Если вы знаете весь роман целиком, то такая композиция позволит с особой остротой и углубленностью пережить одну из его тем и воспринять мастерство ее трактовки художником. Нечто подобное предлагает зрителю Р. Нэйпиер, извлекая из симфонического образа архитектурного сооружения или скульптурного монумента какие-то одну или две определенные темы, которые могли бы остаться в тени при обозрении этого памятника в общем и целом.
Так, в сериях фотографий Нэйпиер внимательно и с увлеченностью прослеживает, как образуется и строится, развивается и растет пластическая форма архитектурного и скульптурного произведения. Как создают и из чего выводят, вылепливают эту форму артистизм и труд мастеров. В фотографиях знаменитого монумента В.И. Мухиной развитие этой темы идет в движении от мощной объемной пластики статуи к ее живописному взлету вверх, от окружающих ее строительных лесов, от швов и клепок металлических пластин —к легкому росчерку силуэта, тающему в небе. Фотографии Кижей —это своего рода гимн рубленому дереву, из которого создаются чуть ли не одухотворенные формы построек. Сло- j женные из тесаного камня сооружения индийской обсерватории живут своей необычной динамической жизнью... Пожалуй, лишь в фотографиях дома Мельникова Нэйпиер потерпел поражение: снимая ромбовидные окна постройки, он ответил на свои привычные вопросы —что и как сделано, но понять и объяснить смысл таких окон, позволивших оптимально осветить зал, можно было, только задав себе вопрос: зачем это сделано? Такой вопрос не был задан, и в фотографиях исчезло главное — эффект освещенности.
Примечательное свойство архитектурных фотографий Ричарда Нейпиера—их прямая изобразительность. Автор не прибегает ни к каким ухищрениям фотографической техники и лабораторной технологии: все оттиски печатаются строго с кадра. Художественный эффект фотографий создают найденные их автором точки зрения, позволяющие уловить динамику архитектурных форм. В каждом случае она совершенно своеобразна. но всегда, как мы видим это на выставке, Нэйпиера влекут к себе произведения, формы которых живут своей собственной, чрезвычайно ак-т иеной пластической и пространственной жизнью, подобной жизни сложного организма. И это не случайно: архитектурный образ отвечает здесь стилю, свойственному творчеству Р. Нэйпиера в целом. Таким этот образ запечатлевается в его фотографиях, которые хотелось бы особо рекомендовать вниманию посетителей выставки.
В. М. Полевой, профессор